Во дворе, за забором,
абрикосы, как прежде, висят,
и, как прежде,
пестры и копейчаты тени акаций…
Здесь мы бегали в детстве
от мамы тайком в Дикий Сад,
чтоб, дрожа и ликуя,
в запретной воде искупаться!
А потом мы росли.
Грохотали в ночи поезда.
Уводила нас даль,
и пускай нам бывало несладко,
но над далью любою
горела всё та же звезда,
что из нашего детства
за нами следила украдкой.
Стали тверже ладони,
прямей и взыскательней взгляд.
Стала строже душа
и, быть может – немножечко суше.
Но когда мы устанем
и вернемся в свой город назад –
от любви и от нежности
непривычно смущаются души.
Как любимая песня,
которую редко поем,
как единственный друг
и как памяти строгой соседство
ты навек, Николаев,
останешься в сердце моем
поцелуем соленым
в таинственном шепоте детства!